В них несчастный поэт отказывался от своей бранной славы, бросал меч и шлем, уступая последний пчелам вместо улья; выражал готовность заменить воинские доспехи – власяницей, лишь бы быть исповедником и капелланом владычицы своего сердца, то есть Елизаветы.[76] Мы не смеемся над поэтом-царедво́рцем, нас нимало не удивляет, что его могла вдохновить пятидесятишестилетняя старуха.
— Кондратий Биркин, Временщики и фаворитки
– Зачем же государь прислал тебя ко мне? – спросил он, вдруг став серьезно-деловым царедво́рцем.
— Даниил Мордовцев, Державный плотник
Он не поднялся до общегосударственных интересов, а проявил себя лукавым царедво́рцем и мелким завистником к чужой славе.
— Алексей Новиков-Прибой, Цусима
Но горячки заразительны, и если бы учение о непосредственном проявлении абсолютного духа в человечестве вообще и в каждом из его членов в частности продолжало царить в вашей ученой метрополии, то мы вскоре увидали бы, в этом я уверен, весь наш литературный мир перешедшим к этой системе, подслужливым царедво́рцем человеческого разума, мило льстящим всем его притязаниям.
— Петр Чаадаев, Философические письма