Он протянул Ходже́ Насреддину увесистый кошелек и подал знак своему слуге, который, почесывая нагайкой спину, молча прислушивался к разговору.
— Леонид Соловьев, Повесть о Ходже Насреддине
Это не Ходжа Насреддин, это совсем другой человек: Ходже́ Насреддину нет еще и сорока лет, а это — глубокий старик.
— Леонид Соловьев, Повесть о Ходже Насреддине
Еще одна страница из его прошлой жизни открылась Ходже́ Насреддину.
— Леонид Соловьев, Повесть о Ходже Насреддине
Ходже́ Насреддину умирать не хотелось ни истинно, ни притворно.
— Леонид Соловьев, Повесть о Ходже Насреддине
Страха поубавилось, — чоракцы взялись за чайники, иные придвинулись к Ходже́ Насреддину и вступили с ним в разговор.
— Леонид Соловьев, Повесть о Ходже Насреддине