А потом облачился во взятое напрокат домино, и они отправились танцевать на Тамо́женную площадь и наслаждались обществом друг друга, словно новоиспеченные влюбленные; ее полное безразличие к празднику было совершенным контрастом буйному ночному безумству: она танцевала как профессиональная танцовщица, в веселье была дерзка и изобретательна, словом, перед ее очарованием невозможно было устоять.
— Габриэль Маркес, Любовь во время чумы
Она отчаянно защищалась ножом, который выхватила из-за корсажа, и потребовалось шесть здоровых мужчин, чтобы надеть на нее смирительную рубашку под ликующий свист и аплодисменты толпы, полагавшей, что эта кровавая схватка – всего-навсего одно из карнавальных представлений и потому не желавшей покидать Тамо́женную площадь.
— Габриэль Маркес, Любовь во время чумы
Пошутили торговые люди, погалдели да в Тамо́женную избу.
— Валентин Костылев, Иван Грозный