Ударение в слове студийцы

А месяца через два я в Москве зашел в подвальчик «Современника», где студи́йцы собирались после спектакля. — Александр Володин, С любимыми не расставайтесь!

Одарить одиноко можно только очень богатого, а так как он мне за наши долгие сидения таким не показался, Павлик же – оказался, то я и одарила ею Павлика – в благодарственную отместку за «Инфанту», тоже посвященную не мне – для Юрия же выбрала, выждала самое для себя трудное (и для себя бы – бедное) чтение ему вещи перед лицом всей Третьей студии (все они были – студи́йцы Вахтангова, и Юрий, и Павлик, и тот, в темном вагоне читавший «Свободу» и потом сразу убитый в Армии) и, главное, перед лицом Вахтангова, их всех – бога и отца-командира. — Марина Цветаева, Проза

Его товарищи-студи́йцы – кроме Павлика, влюбленного в него, как Пушкин в Гончарову – всей исключенностью для него, Павлика, такой красоты (что Гончарова была женщина, а Юрий З. – мужчина – не меняло ничего, ибо Пушкин, и женясь на Гончаровой, не обрел ее красоты, остался маленьким, юрким, и т. — Марина Цветаева, Проза

д.) – но любовь Павлика была еще и переборотая ревность: решение любить – то, что по существу должен был бы ненавидеть, любовь Павлика была – чистейший романтизм – итак, кроме Павлика, его товарищи-студи́йцы относились к нему... — Марина Цветаева, Проза

Володя, как все студи́йцы его Студии, был учеником Стаховича – но не как все студи́йцы. — Марина Цветаева, Проза