Тот драматург[926], что написал фолио мира сего, и написал его скверно (сначала Он дал нам свет, а солнце – два дня спустя), властелин всего сущего, кого истые римляне из католиков зовут dio boia, бог-палач, вне всякого сомнения, есть все во всем в каждом из нас, он конюх и он мясник, и он был бы также сводником и рогоно́сцем, если б не помешало то, что в устроительстве небесном[927], как предсказал Гамлет, нет больше браков и человек во славе, ангел-андрогин, есть сам в себе и жена.
— Джеймс Джойс, Улисс
При взгляде на симпатяшку-официантку космопроходец не чувствовал бы себя рогоно́сцем — он ощутил бы себя готовым к атаке на невинность красотки («horny»).
— Фрэнк Герберт, Дюна
В прежних письмах ваш государь называл меня рогоно́сцем, а теперь, в оправдание своей сестрицы, не обинуясь, величает меня сыном… – Тут король наваррский отпустил непечатное словцо.
— Кондратий Биркин, Временщики и фаворитки