Однажды, обгоняя вереницу трамваев, медленно ля́згавших по промерзшим рельсам, я заметил, что на передней площадке каждого из них, на выдвижной скамеечке, рядом с вагоновожатым сидит по одному старцу, сгорбленному бременем лет со снежными хлопьями седины из-под шапки.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
Однажды, обгоняя вереницу трамваев, медленно ля́згавших по промерзшим рельсам, я заметил, что на передней площадке каждого из них, на выдвижной скамеечке, рядом с вагоновожатым сидит по одному старцу, сгорбленному бременем лет со снежными хлопьями седины из-под шапки.
— Сигизмунд Кржижановский, Возвращение Мюнхгаузена
Однажды, обгоняя вереницу трамваев, медленно ля́згавших по промерзшим рельсам, я заметил, что на передней площадке каждого из них, на выдвижной скамеечке, рядом с вагоновожатым сидит по одному старцу, сгорбленному бременем лет со снежными хлопьями седины из-под шапки.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка