На сие возразил Бен Газас: дотоле обесстудил еси чело свое на учителя, да изверга́ющего присматривал?
— Александр Радищев, Путешествие из Петербурга в Москву
Народу толпилось много: наглые военные, русские – все большого роста, широкие в плечах, здоровые, как быки; иноземцы – помельче, но приятнее лицом (их, бедняг, за последнее время много начали выгонять со службы за глупость и пьянство); ловкие владимирские, ярославские, орловские ходоки, промышленники, купчишки; рядом сидели два великородных боярина, один – с обвязанной головой, другой – с черным синяком под глазом: после шумства прибыли бить челом друг на друга; заложив руки за спину, в коротеньком коричневом кафтанчике, в нитяном парике, похаживал, ни на кого не глядя, иностранец с добрым, голодным лицом, в очках – математик, химик, славный изобретатель перпетуум-моби-ле – вечного водяного колеса – и медного человека-автомата, играющего в шашки и вино или пиво изверга́ющего из себя согласно натуре.
— Алексей Толстой, Петр Первый