Старые толстые стены слой за слоем впитывали в себя белила из извести, заме́шенной на соленой воде, и, высыхая, словно светились изнутри.
— Джон Стейнбек, К востоку от Эдема
Если выйти на двор в одну из тех ледяных крымских ночей и прислушаться к звуку шагов на бесснежной глинистой земле, подмерзшей, как наша северная колея в октябре, если нащупать глазом в темноте могильники населенных, но погасивших огни городских холмов, если хлебнуть этого варева притушенной жизни, заме́шенной на густом собачьем лае и посоленной звездами, – физически ясным становилось ощущенье спустившейся на мир чумы – тридцатилетней войны, с моровой язвой, притушенными огнями, собачьим лаем и страшной тишиной в домах маленьких людей.
— Осип Мандельштам, Век мой, зверь мой