версии; ее ведущий мотив – осуждение антисемитизма, а основа сюжета – страдания евре́йки Лии (Деборы), брошенной любовником-христианином и преследуемой выкрестом и негодяем Натаном.
— Джеймс Джойс, Улисс
Дошла до калитки на улицу, остановилась, долго молчала, а потом протянула мне письмо… От одной подруги, евре́йки из нашего города, которая, кажется, и на курсы ее сманила и больше всех издевалась над моей любовью… Та ей пишет, понимаете, в насмешливом тоне о возможности выйти замуж за меня, народить кучу детей, носы им вытирать и тому подобное… мещанское счастье и тому подобное… И так, знаете, зло, что мне и самому вдруг показалось это совершенно невозможным.
— Михаил Арцыбашев, Санин
Мне, правда, обещают разные ответственные товарищи, что не дадут меня в обиду, но пока евре́йки не дают мне покоя и фактически со дня приезда в Ленинград я только этим живу и занимаюсь, издергалась до предела… А конца этой истории еще не видно.
— Ольга Берггольц, Ленинградский дневник
Бухарские евре́йки паранджи не носят, но от мусульман закрываются халатом (надет на голову).
— Илья Ильф, Двенадцать стульев. Золотой теленок
– Нет, голубчик, – смягчился дружок. – У меня на второй день Масленой недели тоже – приглашение и – тоже на каток, но только на Патриаршем пруду, от Машеньки Шелкевич, от моей прекрасной евре́йки.
— Александр Куприн, Олеся