Утром 24 августа принц Конде и Генрих, король наваррский, которым Карл IX грозил смертью, дали ему слово отступиться от кальвинистской ереси; 26 августа в соборе Парижской Богоматери было отслуженo благодарственное молебствие, при котором король торжественно хвалился победой, одержанной над гугено́тами.
— Кондратий Биркин, Временщики и фаворитки
Этой нелепой сказкой Екатерина Медичи маскировала истинную причину казни де Ла Моля и Коконна – причину, огласка которой могла быть источником новых кровавых столкновений между гугено́тами и католиками.
— Кондратий Биркин, Временщики и фаворитки
Признавая короля главой Лиги в ее религиозном смысле и великодушно предоставляя ему борьбу с гугено́тами, Гиз деятельнее, но и секретнее прежнего занялся вербовкой приверженцев и распространением заговора.
— Кондратий Биркин, Временщики и фаворитки
Эта уступка делала невозможною всякую попытку к религиозным смутам, водворяя между католиками и гугено́тами доброе согласие, хотя и наружно.
— Кондратий Биркин, Временщики и фаворитки
Вспышки религиозного фанатизма и резня между католиками и гугено́тами, с которыми он столкнулся на юге Франции, усилили его неприязнь к иезуитам, питавшуюся еще немецкими впечатлениями (встреча с Николаи и др.).
— Николай Карамзин, Бедная Лиза