День ли: сумерки теперь не покидали землю; черное беззвездное небо раззиялось вкруг планеты, все еще ведомой слабнущими и га́снущими лучами солнца по одинокой последней орбите мира.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
Они бьют радужным костром вверх и опадают га́снущими осыпями к земле.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
День ли: сумерки теперь не покидали землю; черное беззвездное небо раззиялось вкруг планеты, все еще ведомой слабнущими и га́снущими лучами солнца по одинокой последней орбите мира.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
Они бьют радужным костром вверх и опадают га́снущими осыпями к земле.
— Сигизмунд Кржижановский, Тринадцатая категория рассудка
Они, эти мертвые глаза, словно в восхищенном и безмолвном изумлении любовались и га́снущими неясными звездами, и тающим в зените опаловым облачком, лишь слегка посеребренным снизу, и всем безбрежным небесным простором, закрытым прозрачной, легчайшей дымкой тумана.
— Михаил Шолохов, Поднятая целина