Ударение в слове вечевые

Петр, которому хотелось, чтобы все его подданные даже и думали не иначе, как он велит, постигал, что за мощная, что за непреоборимая это сила, единственная сила, которую выработал русский народ под гнетом московской централизации, воеводских притеснений и крепостной зависимости, сила, заменившая в нашем народе энергию, заснувшую с тех пор, как сняты были вечевы́е колокола и вольное слово самоуправления замолкло перед лицом Москвы. — Павел Мельников-Печерский, Княжна Тараканова и принцесса Владимирская

Тогдашний архиепископ московский Амвросий Зертыш-Каменский, дед известного историка Бантыш-Каменского, по воспитанию и по привычкам более украинец, чем великороссиянин, человек, получивший широкое духовно-богословское образование, недоступное в то время для великорусского духовенства, вспоенный притом далеко не в древлемосковском духе, который царил в Москве в XVIII веке столь же крепко, как и в XVI и как продолжает царить до некоторой степени и в XIX столетии, преосвященный Амвросий давно обратил внимание на это московское древлевечевое, рыночно-уличное благочестие, из Охотного и Голичного ряда назойливо кричащее до самого неба, и увидел, что главные виновники этого благочестивого гама – вечевы́е «гулящие попики» с их площадным литургисанием по найму. — Даниил Мордовцев, Державный плотник

На Софийской площади обычно происходили всенародные вечевы́е собрания. — Василий Ян, К «последнему морю». Огни на курганах. Юность полководца